Получение: в награду за завершение задания «Испытание гневом: Айэр» (преследование) для персонажей 55 уровня в зале Орхидны.
Таян, всегда избегавший столпотворений, оказался в самой крикливой и суетой толчее — студенческой. В окружении беззаботных юношей и серьезных отличниц, носившихся по коридорам Дельфийской академии с неподъемными стопками учебников, грозный Клинок Соколиной Тени чувствовал себя потерянным котенком. Он проклинал свое любопытство: «И зачем я сюда полез! Хуже, чем в трущобах. Все лапы оттоптали!» Размышления Таяна прервал высокий эльф в тугом камзоле и широкой мантии.
«Ах, вас наверняка пригласила Унати! Что же вы жметесь к стене, словно гость незваный. За мной!» — скомандовал незнакомец и цепко ухватил Таяна за локоть.
«Унати? Кто это? Куда вы меня тащите? Эй!» — но царивший вокруг гомон заглушал его слова.
Огромный зал с витражными окнами и расписными сводами был украшен цветами. Флористы обвивали подвесные клумбы и колонны гортензиями и орхидеями.
В центре зала собрались студенты. Одни показывали заученные накануне па, другие хвалились ловкостью и крутили фуэте, третьи разминались, только готовясь блеснуть мастерством. «Мелинда, выше руки! Грам, что за шаг? Семенишь, как дару! Если вышел на паркет, будь добр следить за ногами, — эльф, скинув мантию, обошел танцовщиков и нашел в движениях каждого пусть маленький, но изъян. — Разбиваемся на пары и приступаем. Ах, дорогой мой, я совсем про вас забыл! Сильные ноги, осанка, прямо-таки звериная стать… и страсть, я полагаю! Унати, подойди сюда! Прекрасного ты выбрала партнера!»
«Профессор Арелин, это ошибка! Я его не знаю. Профессор!» — но профессор, напевавший мелодию вальса, пропустил возмущения Унати мимо ушей.
«Вот так, мои дорогие. Ах, как идеально вы подходите по росту, какое прелестное сочетание, простите, окрасов! Милые были бы котята, реши вы… Молчу-молчу!»
Эльф перемещался так плавно и быстро, что даже зоркий Таян не успевал за ним следить. Одно мгновение — и вместо Арелина перед ним стоит недовольная ферре.
Пушистая дымчатая шерсть, длинные усы, глаза прищурены — теплые, цвета меда с крапинками корицы, но взгляд сердитый, хищный. Ошибки быть не может: это ее хвост он заметил в толпе на площади перед Академией! Подумал сначала, что померещилось. Не станет свободолюбивая ферре заточать себя в тесной аудитории и штудировать фолианты, когда можно кочевать по равнинам и плоскогорьям, шептаться с духами лесов и пустынь. Не станет, нет! Или… «Я думала, Тельмиор пришлет вместо себя другого эльфа. Подвернуть лодыжку накануне Цветочного бала — какая безответственность! Надеюсь, ты крепко стоишь на лапах. Как у тебя с вальсом? Вступаем на и раз, и два, и…»
«Это шутка? Мне некогда плясать, я должен…» — Таян не успел опомниться, как Унати обхватила его плечи.
Арелин взмахнул рукой. Откуда-то сверху полилась музыка. Казалось, невидимый оркестр, расположившись на балконах, вдруг заиграл, заполнил пространство звуками арф, клавесинов и скрипок. Танцовщики закружились по паркету.
Таян замешкался. Он пытался повторять движения за прытким юношей, но ничего не получалось: то и дело сбивался на хариби — традиционный танец ферре, исполняемый под барабанные ритмы. Унати недоуменно смотрела на неуклюжего партнера, пыталась под него подстроиться, но тщетно. «И три… Внимание, финальная поддержка!» — раздался голос Арелина.
«Ты что, первый раз вальсируешь?! Давай-ка, подхвати! Исполни хотя бы один элемент, неумеха!»
Таян разозлился.
«Командует мной, как каким-нибудь мальчишкой!»
Рука его предательски дрогнула, и Унати упала на пол. Музыка оборвалась. Девушки испуганно запричитали, поспешили на помощь, но в том не было нужды: проворная ферре уже вскочила на ноги. Шерсть на ее спине вздыбилась.
«Я. Из-за тебя. Чуть. Не. Расшиблась!» — шипела она, приближаясь к пятившемуся Таяну.
Молодые люди хихикали над незадачливым танцором. Миг — и когти разъяренной ферре оставили на щеке Таяна глубокие порезы.
«Чтобы больше. Никогда в жизни. Глаза мои. Тебя. НЕ ВИДЕЛИ!» Будь это поле боя и достойный противник — он никогда бы не убежал. Но бальный зал, злобная девчонка и перешептывающиеся студенты…
Бесстрашный Клинок Соколиной Тени, поджав уши, опрометью кинулся вон.
«Ах, милая. Как, право, хорошо, что у ферре девять жизней! С такими партнерами вы их быстро истратите», — заметил Арелин.
«У нас одна жизнь, профессор! Запомните вы наконец!» — но профессор ее не слышал. Он пребывал в волшебном мире собственных мыслей, пробиться в который извне невозможно.
Все в Унати было чуждо Таяну. Дочь шамана, она приехала в Дельфы обучаться магии и наблюдать за бытом «оседлых» — так, с пренебрежением, называл ферре городских жителей. Прайд Голубых Туманов, в котором родилась Унати, примкнул к маре Рухану и обосновался в полуразрушенной крепости на западе материка.
«Разве может она называть себя ферре? Променяла легкий шатер на каменную темницу!» — фыркал Таян, наблюдавший за тем, как старательно Унати наряжает к Неверину дом. У крыльца, вгрызаясь в игрушечную кость, лежала белоснежная львица — дружелюбная, готовая по команде хозяйки встать на задние лапы. «Разве это дикий зверь? Болонки — в тех больше гордости. Не чета Хуго!» — возмущался Таян, подкармливая свежим мясом свирепого черногривого льва.
Ворочаясь на неудобной кровати, он убеждал себя: «Я вижу, как умирает свобода и рождается привязанность — к месту, к окружающим… Я наблюдаю падение духа!»
Но чьего?..
Измученный бессонницей, он вспомнил слова отца: «Ночные грезы — часть души, сын мой. Пусть твои будут светлы». Если их нет — значит, душа неспокойна.
«Глупости, вздремнул же я днем. И сон был хороший. Я с кем-то встречался…» — поняв с кем, Таян ужаснулся.
Унати отняла часть его души. Он оказывался у Академии в то время, когда Унати выходила с занятий. «Что-то ты зачастил к нам, Таян. Неужели студенты попросили Соколиную Тень наведаться к кому-то из придирчивых профессоров?» — подколола однажды Кипроза. А маленькая Орхидна? Всегда тянувшаяся к Таяну, она избегала его. Детская ревность?
Он не заметил, как привык бродить по городу, заглядывая то на рынок, где Унати покупала овощи, то в ремесленный квартал, где она заказывала дурацкие шляпки — особый крой, обязательны вырезы для ушей. Уши милые, с кисточками на кончиках...
Святые небеса, с кисточками! Почему он об этом вспомнил? Зачем вообще обратил на них внимание?! «Все из-за усталости. Столько заданий за месяц!» — и вновь ужаснулся. Всего десять, хотя раньше, до злосчастного Цветочного бала, доходило до тридцати. А когда он последний раз уезжал из города, чтобы полюбоваться звездным небом и подышать чистым воздухом?
«Хватит с меня этих игр. Завтра же возьмусь за самое сложное дело».
Важный гость, посол из западных земель, прибыл в Дельфы накануне большого праздника. Тогда же его имя прозвучало в доме Соколиной Тени. «Политика или месть — неважно. Я берусь», — вызвался Таян. Первый лучник братства забрался на крышу колокольни. Обзор отличный — площадь как на ладони. Вот фокусники, вот воришки убегают от чиновника, обедневшего на кошелек золотых, а вот — процессия дипломатов… Приторно доброжелательные, идут, жмут руки торговцам, подают милостыню.
Таян выбрал стрелу. Натянул тетиву. Прицелился.
«Да разойдитесь вы, если хотите жить, — он злился на зевак, окруживших заморского посла. — Рано… Рано… Сейчас!»
Дыхание перехватило. Из неоткуда вдруг вынырнула Унати. Закрыла собой гостя. Посланник запада, он напомнил ей о далеком доме. Рука лучника дрогнула — так же, как во время первого и последнего танца с Унати.
Стрела запуталась в плотной накидке посла. Поднялась шумиха, и личная охрана мгновенно закрыла его щитами.
Промахнулся.
Впервые в жизни провалил задание.
Впервые изменил себе.
Нет, не Унати — сама любовь была чужда природе Таяна. Под ее властью он не был ни Левым Клинком Соколиной Тени, ни бесстрашным всадником на черном льве, который мчится по земле, не зная отдыха. «Это чувство, Луций, самая страшная неволя. А невольники слабы», — так говорил мой друг. Верный себе, он отверг в чудесном Саду дар Айэра, бога любви, и вернулся в мир прежним — храбрым героем, одиноким кочевником, Богом Ветра для своего народа, легенды о котором ферре и поныне рассказывают детям.
Похожие статьи
