Увлекательная история приключений любвеобильного путешественника Гарудала в Архейдж (дневник Гарудала):
- Первая тетрадь Гарудала (стр. 1 — 10)
- Вторая тетрадь Гарудала (стр. 11 — 20)
- Третья тетрадь Гарудала (стр. 21 — 30)
- Четвертая тетрадь Гарудала (стр. 31 — 40)
- Пятая тетрадь Гарудала (стр. 41 — 50)
- Шестая тетрадь Гарудала (стр. 51 — 60)
- Седьмая тетрадь Гарудала (стр. 61 — 70)
- Восьмая тетрадь Гарудала (стр. 71 — 86)
Страницы дневника Гарудала (и переплеты) можно найти в точках получения достижений по исследованию Восточного Материка, а также при открытии затонувших грузов (только страницы).
Первая тетрадь Гарудала
1
Как давно это было?
Всякий раз, когда я закрываю глаза, передо мной встает образ прекрасной женщины.
Я помню сладость наших объятий и хочу вернуть ее.
2
Воспоминания о первой любви придают мне сил.
Ее звали Шаганой. Она была ученицей лекаря в Хаторе и часто приносила мне снадобья собственного изобретения. Думаю, благодаря им у меня такое крепкое здоровье.
Интересно, на ком она теперь пробует свои снадобья?..
3
В шестнадцать лет я покинул Хатору и отправился странствовать.
Первая любовь редко бывает счастливой. Шагана, должно быть, не знает, что я видел, как она обнималась с кузнецом Камалем у подножия Безлюдного холма.
Тогда-то я и решил, что мне лучше уйти.
4
В самом начале странствий я оказался на Сухой равнине. Там жили удивительные существа — страусы, птицы с могучими лапами и крохотными головами.
Пока я любовался ими, один из страусов подкрался сзади и стащил котомку со всеми моими сбережениями.
Так я стал нищим бродягой.
5
В Эль-Модине я встретил аптекаршу Кики.
Сначала мне почудилось, что передо мной моя Шагана.
Другая фигура, другое лицо, но тот же взгляд и тот же терпкий запах лекарственных трав, дурманящий рассудок.
6
В Аль-Хадиде, на Тигрином хребте, я повстречал прекрасную Алию и разделил с ней ужин.
Алия с интересом слушала мои рассказы. Ее глаза блестели от любопытства. Ей хотелось узнать все-все о мире за пределами города и мастерских.
Мы провели чудесную ночь.
7
Поутру меня схватили бандиты Соколиной Тени.
Алия оказалась подругой одного из них.
Удивительно, почему, рассказывая о себе, она упустила эту маленькую подробность.
8
Мне удалось бежать.
Одна из бандиток прониклась ко мне симпатией и выпустила на свободу.
Я поклялся, что впредь буду первым делом спрашивать у девушки, нет ли у нее жениха-разбойника.
9
Торопясь оказаться подальше от Аль-Хадида, наступил в кучу фекалий ятты. Нараяне забрасывают ими рабочих мастерских.
Эту вонь ничем не перебить.
10
Мне пришло в голову заарканить и приручить одну из ятт.
Путешествовать верхом куда удобнее и быстрее.
К тому же, всегда есть повод заговорить с симпатичной девушкой. «Красавица, тебя подвезти?»
Вторая тетрадь Гарудала
11
В Багханке я впервые увидел маленьких нараян.
Оказывается, в детстве они очень даже трогательные и симпатичные. Но с каждым годом их лица приобретают все более уродливые, я бы даже сказал, обезьяньи черты.
Интересно, отчего так происходит?
12
На дороге через джунгли Махадеби меня окликнул археолог, представившийся Саджаном. Он набирал отряд для поиска древних реликвий. Мне не понравилось, как он ухмылялся, и я решил, что ему лучше не доверять. Интуиция меня не подвела: позже я узнал, что он отвел людей к статуям колдуна Аль-Гарана, и они все обратились в камень.
13
На дорожном посту я повстречал лекаря Дилайлу. Мы провели чудесную ночь, о которой до сих пор сладко вспоминать. Мне даже показалось, я влюбился.
Это все из-за Шаганы. Стоит девушке взять в руки ступку или аптекарские весы — и она уже кажется мне красавицей.
Да, первая любовь оставляет в душе след на всю жизнь.
14
Нужно было раздобыть денег, и я нанялся старателем на золотой рудник. Неделю просеивал песок через решето и наконец нашел самородок размером с голубиное яйцо. К тому времени я уже чувствовал себя нехорошо, и в горле першило — может, вода было чересчур холодной, а может, подхватил простуду от кого-то из других старателей. Словом, пора было уходить.
Говорят, где-то в верхнем течении Деби есть нараянский город Санхара, выстроенный из чистого золота, и река несет намытые с его стен крупицы в Махадеби. Неужели это правда?
15
Я прибыл в Аль-Харбу. Такого огромного людского муравейника я еще не видел.
Среди его жителей было немало красавиц, бросавших на меня лукавые взгляды.
Я решил как следует повеселиться, ведь в кармане у меня бренчали монеты, которые я выручил за самородок.
16
Я пошел в таверну и, слово за слово, разговорился с одним из посетителей — букинистом Самидом. Обычно мне трудно находить общий язык с мужчинами, но Самид оказался приятным исключением.
Он качал головой, слушая мои истории, а затем сказал, что из них вышел бы неплохой любовно-авантюрный роман.
Я пообещал изложить их на бумаге и принести ему рукопись.
17
Я собирался задержаться в Аль-Харбе, но произошло непредвиденное.
Местная красотка, Хибана, забыла сообщить, что она замужем.
Убегая от разъяренного рогоносца, я бросил вещи, и незаконченную рукопись в гостинице.
18
В порту Махадеби я встретил Хасеми.
Ее роскошное тело подарило мне незабываемую ночь.
А затем, размахивая молотом, явился взбешенный отец красавицы — кузнец Абаби. Что ж, не судьба.
Прости, Хасеми, видно ты не та единственная, с которой мне суждено провести остаток дней.
19
На Черном побережье меня чуть не сожрала акула. К счастью, вмешалась Михо — очень милый оборотень женского пола. Мой обидчик спрятался за скалы и время от времени выглядывал оттуда, чтобы подслушать наш разговор. Но мы ни о чем таком не говорили.
Михо рассказала, что мечтает навсегда стать человеком. Для этого, мол, есть верное средство — толченый чеснок и полынь. Интересно, она уже превратилась в харнийку? Если да, надо бы ее навестить.
20
Повстречал безумца, который мечтал жениться на русалке. Очень странное желание.
Спору нет, выше пояса они сложены отменно, но ведь ниже-то — рыбы.
Третья тетрадь Гарудала
21
Ночевал в пещере за перевалом Махадеби.
Там жили астры — крылатые существа.
Я надеялся, среди них есть женщины, но увы — в пещере были одни мужчины.
Еще одна напрасно прожитая ночь.
22
У въезда на полуостров Рассвета меня задержал патруль и доставил на заставу. Командир Ахимар долго и с ленцой допрашивал, не контрабандист ли я и не везу ли запрещенные товары.
Кажется, он ждал взятки или рассчитывал найти что-нибудь ценное среди моих вещей, но все, что у меня было, осталось в Аль-Харбе.
Он продержал меня пять дней и отпустил.
23
В Ост-Терре я познакомился с Миян.
Скучная простушка. Я бы и не обратил на нее внимания, если бы кто-то не обмолвился, что она сестра Ахимара.
Я решил, что непременно соблазню Миян и отомщу ее брату за пять дней под палящим солнцем на заставе.
24
До сих пор ни одна женщина которую я желал, не отказывала мне. Кроме Шаганы.
Я был уверен в легкой победе над Миян. Некрасивой Миян, простушкой Миян, не избалованной мужским вниманием.
Но она меня отвергла и сказала, что у нее есть жених.
Чувствую злость и досаду.
25
Мое самолюбие уязвлено, и я намерен добиться ее во что бы то ни стало.
Влюбить в себя до беспамятства — и бросить.
Так я отомщу и ей, и Ахимару.
26
Я устроился работать в «Звезду желаний», портовый трактир.
Его хозяин — дальний родственник Миян и Ахимара. Я постепенно выпытаю у него, что она любит, к чему стремится и о чем мечтает.
Вот она удивится, когда узнает, как мы с ней «похожи».
27
Три месяца до зевоты скучных бесед с хозяином ни к чему не привели. Миян не дала мне сказать ни слова — лишь повторила, что у нее есть жених.
Чем труднее победа, тем слаще ее вкус.
Я найду другой способ заставить ее полюбить меня.
28
Любое препятствие можно устранить.
Я узнал, что жених Миян служит телохранителем младшего сына губернатора Ост-Терры, Исидоро Калико.
Если во время морской прогулки на них нападут пираты, никому и в голову не придет подозревать меня.
29
Вот ужас! Пираты похитили младшего сына губернатора. И откуда только они узнали, что юноша собирается на морскую прогулку? Телохранитель, разумеется, был при нем.
Пираты потребовали за пленников огромный выкуп.
Губернатор ответствовал, что немедленно соберет выкуп за сына, а судьба телохранителя его совершенно не волнует.
30
Я предвкушал победу. Как оказалось, рано.
Вечером Миян постучалась в двери особняка Калико. Старший сын губернатора оценивающим взглядом смерил ее фигуру и посторонился, пропуская внутрь. Вышла Миян уже поутру.
На следующий день губернатор выкупил у пиратов обоих пленников.
Четвертая тетрадь Гарудала
31
Глаза Миян, которые раньше искрились, словно горные озера, стали бесцветными и пустыми, как южные равнины.
Что-то в ней надорвалось, будто лопнула струна — и, глядя на нее, я внезапно ощутил острую, пронзительную любовь.
32
Жених Миян вернулся домой без правой руки.
Он стал завсегдатаем «Звезды желаний» и каждый вечер напивался до упаду. Видно, ему рассказали, на что пошла Миян ради его спасения.
Удивительно, как моя прихоть изменила этого когда-то сильного и мужественного человека. Глядя на него, я тоже плеснул себе сладкой настойки из плодов ююбы.
Странно, но ее вкус показался мне горьким.
33
Миян пришла в трактир, чтобы увести жениха домой. Он, пьяный, повернулся к ней и наотмашь ударил по лицу. И тут во мне вскипела ярость.
Я бросился на него, повалил и бил, бил, не в силах остановиться. А затем почувствовал, как ее рука сжала мое плечо, и обернулся.
Ее взгляд, полный скорби, разбил мне сердце.
34
...Волны вынесли ее тело на берег. Часами позже из моря выловили и его труп.
Прильнув к посиневшим губам, я пытался вдохнуть в нее жизнь. Наш первый и последний поцелуй... Но глаза Миян так и не открылись.
Почему любовь приносит столько боли?
35
Я покинул Ост-Терру и отправился в Махадеби.
Мне говорили, будто на императорской плантации растут травы, которые помогают забыться и избавиться от боли. Я нанялся сборщиком...
Это последнее, что я помню.
36
Очнулся я на ферме Дзао, в Поющей земле. Попытался подняться — и голову пронзила страшная боль.
Сколько времени прошло с тех пор, как я покинул Ост-Терру? Я разыскал хозяина фермы и осведомился, какое нынче число.
Он назвал дату. Оказалось, с того дня, как я вышел из города, прошло почти три года.
Они начисто стерлись из моей памяти.
37
У подножия холма Поющей Лютни, я обнаружил старый сундук.
Жаль, у меня не было ни ключа, чтобы его открыть, ни лома, чтобы поддеть крышку.
Интересно, что внутри?
38
Поднявшись на крышу шестиэтажного трактира — самого высокого здания в порту Лютни — я налил себе вина и принялся медленно потягивать его, любуясь полной, яркой луной.
Я подумал о Миян. Три года прошло с тех пор, как она покинула этот мир. Я очень старался, но так и не смог вспомнить ее лицо.
Ее образ понемногу стирается из моей памяти.
39
На берегу Поющей реки, среди причудливых скал, я обнаружил павильон.
Интересно, кто построил его в этом живописном месте?
Посмотрев вниз с отвесной скалы, я почувствовал, что пут, сдавливающим мою грудь, больше нет.
40
На склоне холма Тихих Песен я увидел лису. Она жалобно скулила и не пыталась убежать. Подойдя ближе, я понял, что у нее повреждена лапа.
Лиса приподнялась и угрожающе зарычала, обнажив острые зубы.
Я подошел и осторожно погладил ее по голове.
Пятая тетрадь Гарудала
41
Я перемотал лапу лисицы платком и несколько дней носил ей пищу, пока не зажила рана. Затем я двинулся дальше к храму Воссоединения.
Я собирался помолиться за упокой души Миян, а заодно разобраться в собственной жизни.
В руках у меня была бутылка с вином, к которой я то и дело прикладывался.
42
Видимо, я слишком много выпил, потому что опора под ногами внезапно исчезла, и я понял, что падаю... падаю с отвесной скалы.
«Вот пришел и мой черед покинуть мир». — Это было последнее, что промелькнуло у меня в мозгу.
Затем я потерял сознание.
43
Придя в себя, я обнаружил, что лежу в постели, а все мое тело туго перевязано бинтами.
Мягкая ладонь коснулась моего лба, и мелодичный голос произнес: «Тебе пока нельзя двигаться. Спи».
Я послушно сомкнул глаза.
44
Банна. Ее звали Банна.
Я здорово расшибся, упав со скалы, и она ухаживала за мной. Отчего такая забота?
Когда я спросил об этом Банну, она с легкой улыбкой ответила, что отвечает добром на добро.
45
Когда мои раны зажили, я встал с постели. Банна отвела меня в сад, и я заметил, что она слегка прихрамывает.
«Повредила лодыжку», — ответила она на мой вопрос.
Я перевязал лодыжку Банны красным носовым платком — единственной вещью, которая осталась у меня на память о Миян.
46
Я полностью выздоровел, но мне не хотелось уходить от Банны. Я касался пальцами ее нежной, белоснежной кожи, и образ Миян, тяжелым грузом лежавший у меня на душе, начал тускнеть и меркнуть.
Ко мне пришла новая любовь.
47
Я прожил в лесной хижине Банны полгода. Если мы и расставались, то разве что на полдня, когда она ходила в соседнюю деревню, чтобы принести свежих яиц, молока или тушку кролика.
Но однажды она не вернулась. Наступил вечер, затем утро и снова вечер, а ее все не было.
Вне себя от беспокойства, я отправился на поиски любимой.
48
Спустившись по склону холма, я увидел охотничий лагерь. Мужчины пили вино, празднуя богатую добычу.
Поодаль, в клетке, сидели пойманные ими лисы. Зверьки жались к друг другу, чувствуя, что их участь предрешена.
49
Лапа одной из лисиц была перевязана красным платком.
Меня будто молнией ударило.
Я переводил взгляд с испуганно сжавшейся лисицы на охотников, радостно поднимавших чарки. «Думай, думай», — крутилось у меня в голове.
50
Я подошел к охотникам. Они опустили стаканы и настороженно посмотрели на меня. Я запустил руку в сумку и достал оттуда бутыль с настойкой на тысячелетнем женьшене.
«Я бедный странник, не желающий вам зла. Позвольте мне погреть кости у вашего костра, а я поделюсь с вами тем, что веселит сердце и греет душу».
Они приняли меня как желанного гостя.
Шестая тетрадь Гарудала
51
Когда они, опьянев, забылись сном, я открыл дверцу клетки с лисами.
Зверьки тотчас пустились наутек. Осталась только лисица с перевязанной лапой. Она понуро потупила голову.
Я подошел к ней и позвал:
«Банна!»
52
Я обнял Банну так ласково, как только мог, нежно погладил шелковистый мех и прошептал:
«Я сделаю так, чтобы ты стала человеком. Непременно сделаю. Ты только подожди немного, не становись до конца лисой».
Если раньше я скитался по миру, как перекати-поле, то теперь мои странствия обрели цель.
53
Я вспомнил, как жрец из святилища Сальфиры рассказывал мне, что в Древнем лесу скрыт источник энергии. Его оставил народ, обладавший безграничными знаниями, народ, равный богам. Я подумал, что Древние наверняка сумели бы помочь Банне.
54
В деревне на краю леса я встретил хранителя по имени Грейндхем. Я спросил, знает ли он о Древних.
«От них не осталось ничего, кроме могил».
Я спросил, где искать эти могилы, и он указал мне на другой берег озера, где грозно возвышались каменные вершины древних гробниц.
55
Я отправился к гробницам по северо-западному берегу озера и вскоре узнал от странников, что в хижине у воды живет ученый, который ищет следы Древних.
Так я познакомился с археологом Джейсоном.
56
Джейсон полагал, что на дне Безмолвного озера находится портал, через который Древние покинули наш мир и отправились в неизвестность.
Я решил спуститься на дно озера.
57
Тем временем мне довелось познакомиться еще с одним чудаком — лодочником Грассеном. Он ловил блуждающие огоньки и сажал их в бумажные лампы. Эти светильники должны были стать путеводной звездой для его жены, чтобы она не заблудилась в темноте.
Я выяснил, что его жена пропала несколько месяцев назад, и все в деревне считают ее мертвой. Я мысленно попросил богов, чтобы это оказалось неправдой, и чтобы она благополучно вернулась домой.
58
На маленьком острове в центре Безмолвного озера я нашел древесного духа.
Я спросил, знает ли он о портале, и дух ответил, что порой, темными ночами, толщу воды прорезает столб ослепительного света, бьющий со дна.
59
Я окончательно решился исследовать озерное дно.
У меня слабые легкие, и я не могу надолго задерживать дыхание. Поэтому работа продвигалась медленно.
Неделю спустя мне удалось обнаружить портал.
60
Стоб света поднимался со дна озера и уходил вертикально вверх.
У его основания лежала каменная плита, явно обтесанная рукой мастера.
Я поднес руку к этой плите и потерял сознание.
Седьмая тетрадь Гарудала
61
Очнулся я от прикосновения нежных пальцев.
Незнакомка рассказала, что служит в доме графа Себастиана горничной, и что меня обнаружили лежащим без чувств в его владениях, на северном берегу озера.
Я не сумел пройти сквозь портал.
62
В моем теле бурлила странная энергия.
На какой-то миг я подумал, что стал одним из Древних и смогу сделать Банну человеком сам. Но иллюзия быстро рассеялась. Я не обрел ни знаний, ни могущества — разве что стал немного сильнее и крепче.
63
Я прослышал, будто реликвии Древних до сих пор находят на Рокочущих перевалах, и решил отправиться туда.
Я подумал, что среди горных пиком могут жить отшельники народа, давно покинувшего мир.
64
В Облачном каньоне я встретил старого ферре по имени Анка. Никогда прежде я не видел ферре, дожившего до преклонных лет.
Молодые ферре сильны и мускулисты, а этот был невысоким и сгорбленным. Его иссохшее лицо покрывали борозды морщин.
Впервые я видел старость так близко, и ее лик меня испугал.
65
По пути через Облачный каньон я обнаружил груду камней.
Мне показалось, под ней что-то спрятано. И верно — разобрав камни, я нашел лоскут буйволиной кожи, испещренный письменами. Завещание мертвеца.
Что я могу оставить после себя? И кому я это оставлю?
66
В приюте Последних Сумерек я познакомился со старым ферре по имени Гаум. Он сказал, что знает, где живут Древние, и научит меня, как с ними встретиться.
Для этого нужно найти камень ветра, спрятанный где-то среди укреплений клана Темногривых.
Это самое крупное орочье поселение на всем Восточном материке. Как же туда проникнуть?..
67
Оказалось, орки держат гарронов с очень тонким нюхом. Они мигом меня учуяли.
Меня заперли с другими пленниками.
Если я умру, то не смогу выполнить обещание, которое дал Банне...
68
Смерть вновь обошла меня стороной. В орочье логово ураганом ворвался искатель приключений, неся моим тюремщикам гибель. Так я обрел свободу.
Я решил вернуться в приют Последних Сумерек и еще раз поговорить с Гаумом. Если в орочьем лагере камня не оказалось, где же он?
Но старик, радостно улыбаясь, повторил мне то же, что и до этого.
69
Я вспылил и принялся кричать на Гаума, обвиняя его в том, что он нарочно отправил меня в лапы к оркам. Но другой ферре, Онхота, остановил меня.
Он объяснил, что старик не желал мне зла. Бедняга давно лишился памяти и жил сказками, которые сам же и выдумывал.
Я остался ни с чем.
70
И тогда я вновь вспомнил о горных перевалах, где из нынешних людей еще никто не бывал.
Я посмотрел на восток и увидел заснеженные вершины, которые пронзали небо и скрывались в облаках. Никому еще не удавалось их покорить. Кроме Древних...
Восьмая тетрадь Гарудала
71
Порывы ветра то и дело грозили сбросить меня в пропасть. Ледяными иглами жалила метель.
Шаг за шагом я двигался к вершине, невидимой за снежной пеленой. Каждый вздох давался с трудом. Казалось, легкие съежились и застыли от мороза.
Я не знал, выживу ли я.
72
А затем передо мной возникла ледяная стена. Она уходила вертикально ввысь, и на ней не было ни трещин, ни выступов, за которые можно было бы уцепиться.
Вернуться назад?
Или рискнуть жизнью и все же попытаться достичь вершины?
73
Я достал кинжал и ударил ледяную стену. Запястье откликнулось ноющей болью. А в стене появилась крошечная выемка.
Полчаса спустя мне удалось выдолбить вполне приличное углубление, похожее на ступеньку. Первый шаг позади, но сколько их еще на пути к вершине?..
В какой-то миг руки так устали, что я испугался выронить кинжал. Меня спас мороз: заледеневшая, скрюченная кисть отказалась разжиматься.
74
На середине подъема кинжал сломался, порезав мне пальцы.
Потекла кровь, но я уже ничего не чувствовал. Меня охватила странная безысходность. Я слишком устал, слишком замерз и уже толком не понимал, что делаю на этой стене. Еще немного — и я бы развел руки в стороны и завершил свой путь на дне ущелья.
75
И тут откуда-то из глубин памяти выплыло лицо Миян.
Я ощутил укол боли и пришел в себя. Мое сердце, которое тоже, казалось, успело покрыться ледяной коркой, внезапно оттаяло, и тело словно наполнилось теплой энергией.
Это была та самая энергия, к которой я прикоснулся на дне озера. Она придала мне сил, и я с удвоенным остервенением принялся бить в стену обломком кинжала.
76
Я достиг вершины хребта.
Под моими ногами простирался весь Восточный континент. А далеко за морем смутно угадывались очертания Западного.
Так высоко, как я, еще не поднимался ни один смертный.
77
Звезды сияли так близко, что, казалось, можно коснуться рукой.
Среди далеких волн скользил парусник, крохотный и ничтожный, как муравей.
Впрочем, весь подоблачный мир в этот миг казался мне слабым и ничтожным, будто сам я возвысился нам ним и стал богом.
78
Но это, конечно, было всего лишь наваждение.
Я ощущал себя богом, но силы богов не обрел. И ни одной пещеры, ни следа Древних на заснеженной пелене.
Мой подъем был напрасен.
79
Я окончательно пал духом, когда нашел на вершине горы чей-то глайдер. Выходит, я льстил себе, думая, что поднялся сюда первым.
Что ж, благодаря этому глайдеру спуск вышел куда проще подъема. Я тенью соскользнул вниз и к полудню уже был в Инистре.
Должно быть, никто до мня не совершал такого долгого полета на глайдере в один прием... Впрочем, кого я обманываю?
80
Я отправился в квартал увеселительных заведений. Девицы, служащие в этих домах, знают все последние сплетни и слухи.
Возможно, кто-то из клиентов-путешественников рассказывал им о встрече с Древними.
Прелестницы намекали, что не прочь провести со мной час-другой без всякой платы, но я на них даже не взглянул. Мне была нужна только Банна.
81
Девицы, предлагающие любовь за деньги, циничны только с виду. В душе они сентиментальны и мечтают о настоящем, светлом чувстве. Выслушав мою историю, Изабель промокнула слезы, обняла меня, как сестра, и рассказала кое-что интересное.
Король Инистры Торкел готовит экспедицию туда, где когда-то началась наша история. Туда, где находится чудесный сад. Начало всех начал.
82
Чтобы выяснить, правда это или нет, я решил сблизиться с маркизой Матой Мэрит.
Я устроился в ее дом слугой и постарался как можно чаще попадаться ей на глаза. Мата заинтересовалась мной и сделала своим персональным лакеем.
Похоже, я не разучился соблазнять женщин.
83
Маркиза часто устраивала приемы. Я сновал между ее гостями, услужливо подавая напитки, и прислушивался к разговорам.
Большую их часть составляли сплетни о придворных и любовных интригах, но порой речь заходила и о государственных делах. Чего я только услышал! Если бы я решился издать мемуары, многие вельможи Инистры закачались бы в петле.
84
Три месяца спустя я наконец услышал то, что меня интересовало.
Оказалось, начало всех начал — это праматерик, древняя колыбель человечества, утраченная много веков назад. Место, где Двенадцать обрели силу богов.
Я не хочу быть богом. Мне хватит крохотной частицы этой силы, чтобы помочь Банне. А большего мне и не нужно.
Северная и Западная ишубары, Две Короны и Престол Полумесяца — самые значительные государства мира решили снарядить экспедиции, чтобы отыскать его.
85
Мое имя внесли в списки добровольцев.
Никто не знает, что нас ждет на Изначальном материке. Возможно, мы обречены.
Но я с нетерпением жду дня отбытия
86
Не могу уснуть. Через несколько часов взойдет солнце, и наш корабль покинет Ост-Терру, чтобы отправиться на поиски Изначального материка.
Боюсь ли я? Конечно, боюсь. Но я намерен до конца следовать за своей мечтой, чтобы сделать Банну человеком и прожить с ней в лесной хижине до конца наших дней.
Вперед! Навстречу судьбе!
P.S. Самого автора этого дневника можно найти на территории Бездны (Изначальный материк), а так же в инстансе «Сады наслаждений».
Похожие статьи
