Получение: рукопись в награду за достижение «Коллекция дельфийских масок» (добавить в свою коллекцию дельфийские маски: из алого бархата, расписную, с кружевной тесьмой и из лилового шелка).
Автор: неизвестен
Повествование жителя Дельфов, открывающее читателям кое-что новое о светских развлечениях того времени.
Камердинер набрасывает мне на плечи темный плащ с алой бархатной подкладкой. Одергиваю манжеты, отряхиваю с рукава невидимые пылинки. Гляжусь в зеркало: хорош! Открываю дверь, готовясь скользнуть в ночь...
— Теодор, у тебя опять заседание?
Не успел.
Она стоит на площадке второго этажа, ее голос требователен, а в глазах — я не вижу, но знаю наверняка — смертельная скука. Пресыщенность жизнью.
— Да, дорогая. Продлится за полночь. Не жди меня, ложись.
Она снисходительно бросает:
— Зануда.
О, знала бы ты, дорогая...
И я растворяюсь в ночи.
Шикарный особняк в богатом квартале Дельфов, парк, пруд с лебедями, мраморные статуи, портреты предков до десятого колена, портрет Патриции в парадном платье, портрет Патриции в шлеме для верховой езды, портрет Патриции с собачкой, тоска, тоска, тоска...
Мы познакомились в Библиотеке. Пустышка, принятая, как и я, по праву золота, в обход экзаменов. В голове ветер и авантюры, танцы до упаду, вылазки в самые злачные таверны города — тайком, в чужом платье — жизнь в ней била ключом. Как и во мне. Мы были два сапога пара. Мы до сих пор два сапога пара — только теперь уже отлакированные, чопорные и скучные, скучные донельзя.
Правда — в отличие от Патриции — у меня есть тайна.
Я некоторое время иду в сторону Дворца заседаний, затем, убедившись, что никто не следит, сворачиваю в подворотню. Перемахиваю через низкую стену, некоторое время кружу по переулкам, затем достаю из кармана алую бархатную маску, надеваю ее, выворачиваю плащ яркой стороной и выхожу на улицу совсем в другой части города.
Сегодня маскарад, и я намерен вновь увидеть незнакомку, которая второй месяц ускользает от меня. На этот раз все будет иначе.
На маскарад меня впервые затащил один советник, товарищ по кабинету. Заседание в тот вечер закончилось рано, домой идти совершенно не хотелось, и мы с ним здорово напились в одном злачном местечке, а потом он поведал мне свою тайну: вот уже целый год он время от времени надевает плащ, скрывает лицо маской и отправляется на поиски приключений. Представив его, коротконогого, с брюшком и одышкой, в роли любовника-авантюриста, я невольно расхохотался, а он обиделся и надулся. Целых полчаса я выпрашивал у него прощение — так мне любопытно было узнать, что он расскажет. Наконец он вновь повеселел и объяснил, что в Дельфах каждую неделю проводят тайные маскарады с целью приятно провести время, пофлиртовать и завести ни к чему не обязывающую интрижку. Я тут же начал умолять товарища взять меня с собой, и он согласился.
На следующий день я заказал портному маску из алого бархата и двусторонний плащ. Неделя пролетела в томительном ожидании, а затем настал долгожданный день. Сказав Патриции, что отправляюсь на заседание, я вышел из дома и свернул в условленную подворотню, где уже ждал мой проводник. Немного покружив переулками, мы вышли к черному ходу некоего здания, которое я потом, среди бела дня, так и не смог отыскать. Уже позже товарищ рассказал мне, что входом на маскарад всякий раз служит разная дверь, особым образом зачарованная так, что открывается в нужное место.
Тогда я этого не знал и не заметил ничего необычного.
И вот, прямо из подворотни, мы попали в зал, где кружились пары. Я смотрел на них, разинув рот, пока товарищ, расхохотавшись, не хлопнул меня по плечу. Затем он шагнул вперед, подхватил под руку первую попавшуюся даму и скрылся в людском водовороте. Я, тем временем, медленно приходил в себя.
Что же такого было в этом зале, что смогло поразить меня, человека пресыщенного и привыкшего ко всему?
Поймите: маска — это не просто предмет одежды, как шляпа или галстук. Маска — это таинственная вещь, которая лишает тебя лица. Ты уже не ты, а кто угодно, чистый холст без истории, без прошлого, без предрассудков, на котором можно писать любую, самую дикую и причудливую картину. Участники тайного маскарада в совершенстве познали эту истину.
Там были женщины, чьи прелести прикрывали лишь страусиные перья, мужчины вовсе без ничего с тигриными головами и со свиными рылами, маски, испещренные шрамами, маски — кровавые язвы, маски — черепа, но больше все-таки было обычных масок и полумасок, чьи владельцы ничем не отличались от завсегдатаев светских балов, и тем не менее охотно принимали приглашение чудовищ, если те обращали на них внимание.
Свет в зале постоянно мерцал, создавая причудливое, нереальное ощущение, заставляя танцующих двигаться в рваном, замедленном ритме, словно одна статичная картинка сменяла другую. В детстве я любил рисовать в блокноте человечков, а затем перелистывать страницы, заставляя их разыгрывать спектакль. Глядя в зал, я тотчас вспомнил этот блокнот.
Я почувствовал легкое прикосновение и обернулся. Слава богам, рядом со мной стояла не женщина-змея или дикарка, а обычная маска в обычном бальном платье — разве что декольте открывало несколько больше, чем нынче принято.
— Первый раз? — Ее чарующий голос показался мне смутно знакомым, и я припомнил, как товарищ говорил мне, что на тайные маскарады допускается только высшее общество. Возможно, Свиное Рыло заседает рядом со мной в совете, а Страусиные Перья возглавляет общество по сбору средств для голодающих и сирот. От этой мысли мне сперва стало не по себе... А затем я рассмеялся и протянул даме руку.
— Вы танцуете?
В зачарованном доме хватало спален, альковов и прочих потайных местечек, где было удобно уединиться, и мало какие пары пренебрегали возможностью. В конце концов, ради этого все и затевалось, верно? Глубоко за полночь я вышел на улицу, насвистывая, и в прекрасном расположении духа добрался домой. Пат спала, и я заметил на туалетном столике пузырек слабой маковой настойки. Снотворное. Она не узнает, когда я вернулся. Вот и отлично.
С тех пор я не пропускал ни одного маскарада. Я оставался верен себе: все та же алая маска, все тот же бархатный плащ. Одна прекрасная незнакомка сменяла другую, но однажды...
Может быть, прежде я ее не замечал, а может, она, как многие другие, меняла личности, личины, примеряя на себя то образ невинной невесты, то дикарки, пылавшей первобытной страстью, то жрицы в плотном балахоне (и ничего под ним). На этот раз она была в голубом платье с разрезом от самой талии, открывавшим точеные ножки, и в золоченой маске.
Рожа-в-Язвах увидел ее первым. Они танцевали, и в мерцавшем свете его руки рывками шарили по ее телу. Она слегка наклонила голову, встретилась со мной взглядом... и улыбнулась уголками рта. Мое сердце забилось чаще. Я приблизился к ним и подал ей руку, приглашая сменить партнера. Чуть помедлив, она согласилась, и Рожа, кивнув, отступил в сторону: желание дамы — закон.
Я обнял ее за талию, и мы закружились в медленном танце. Она то отстранялась, то словно невзначай на мгновение прижималась ко мне всем телом, и через некоторое время я уже изнывал от желания. Когда мы оказались вдвоем в полумраке спальни, она жестом попросила принести ей игристого вина. Я тут же вернулся с кувшином и двумя бокалами, но она за это время исчезла, и я нигде не сумел ее отыскать.
Посмеявшись над тем, как ловко дама в голубом обвела меня вокруг пальца, я и думать забыл об этом небольшом приключении. Но на следующем маскараде она появилась вновь. Мы столкнулись лицом к лицу в очередной вспышке света, и она усмехнулась мне, как старому знакомому, а я не сумел сдержать улыбки. Я протянул ей руку, она ее приняла, и мы вновь завальсировали, сперва непринужденно, затем все с большим пылом и страстью. Невидимый оркестр заиграл быстрее, пары распались, смешались в единую толпу... Я завертел головой по сторонам, но Золотой Маски нигде не было видно. Я вновь ее потерял.
Неделя за неделей. Тайный бал за тайным балом. Я ждал ее, и находил, и вновь она от меня ускользала. От одного ее прикосновения по моему телу катились волны жара. Ни одна женщина до сих пор не внушала мне такой страсти. Я потерял голову. Я был готов бросить все свои деньги, весь мир к ее ногам, лишь бы она стала моей.
Сегодня все решится.
Я открываю условленную дверь и вхожу в зал. Кручу головой: ее нигде нет. Ничего, я терпелив. Кружу в танце первую попавшуюся даму. Она изгибается, прижимается ко мне, жарко нашептывая на ухо обещания, которые я бы непременно заставил ее исполнить... Если бы не моя Золотая Маска. Другие женщины в сравнении с ней кажутся пресными, назойливыми.
Когда я уже отчаиваюсь, она наконец появляется. Я отстраняю обиженную партнершу и направляюсь прямо к Маске. Беру за руку и уверенно, твердо веду в альков. Она даже не думает сопротивляться. Напряжение между нами так велико, что еще чуть-чуть — и воздух заискрится. Она, должно быть, ждет кульминации — безумной ночи, после которой мы расстанемся навсегда, но сегодня я намерен играть против правил.
Я обхватываю ее за талию — и одним движением срываю золотую маску.
Передо мной Пат.
Я обхватываю голову руками и раскачиваюсь, хохоча сперва беззвучно, затем в голос.
— Ты знала, что это я?
— Ну разумеется. — Она не задумывается ни на секунду. В этом вся Пат. Различить, когда она говорит правду, а когда лжет, невозможно. Идеальное воспитание идеальной богатой наследницы.
— А ты?
— Конечно, дорогая.
Я говорил, что мы два сапога пара?
Похожие статьи
